Чтобы не попасть кому-нибудь на обед, некоторые бабочки отращивают «хвост», некоторые используют химическую маскировку, а некоторые просто становятся ядовитыми.
Бабочки кажутся нам настолько хрупкими и беззащитными, что непонятно, как они вообще выживают в этом жестоком мире. Однако у них есть что противопоставить хищникам. Не так давно мы рассказывали о сатурниях Actias luna, которые ухитряются обманывать летучих мышей с помощью длинных «хвостов» (вытянутых анальных углах задних крыльев) – хищники, вместо того, чтобы атаковать саму бабочку, бросаются на её «хвост».
Другая стратегия защиты – химическая маскировка. Так поступают, например, гусеницы голубянок из рода Arhopala, питающиеся листвой деревьев Macaranga из семейства молочайных. Macaranga «дружат» с муравьями, причём не с любыми, а только с определёнными видами. Муравьи защищают деревья от потенциальных вредителей, однако гусеницы Arhopala чувствуют себя на них вполне комфортно. В статье, которую зоологи из Университета Киото опубликовали в PLoS ONE, говорится, что тут всё дело в кутикулярных углеводородах, пропитывающих наружные покровы гусениц. Подобные соединения служат насекомым средством общения, так что можно было бы ожидать, что бабочки попробуют договориться с муравьями на общем химическом языке.
Однако здесь обнаружились свои особенности. Так, углеводороды гусениц Arhopala dajagaka совпадали с углеводородами муравьёв, которые предпочитали жить именно на растениях Macaranga. Сами муравьи при встрече с личинкой бабочки воспринимали её как своего товарища и пытались общаться с ней усиками-антеннами. Более того, точно так же поступали и посторонние муравьи, у которых никаких особых отношений с растением-хозяином не было. С другой стороны, «химический паспорт» Arhopala amphimuta не совпадал с муравьиным, и их муравьи атаковали сравнительно часто, но – только муравьи-чужаки. Наконец, Arhopala zylda вообще были лишены кутикулярных углеводородов – и их просто игнорировали. Очевидно, A. zylda решили не маскироваться под муравьёв, а просто прикинуться, что их тут вовсе нет.
Хотя в полученных результатах отчасти можно запутаться, и к некоторым данным относительно взаимоотношений муравьёв и гусениц Arhopala остаются вопросы, общая стратегия здесь ясна – использовать химический язык, чтобы обмануть хищника. Однако такой способ сработает в том случае, если хищник сам пользуется похожей системой сигналов. А как тогда быть с птицами, которые уж точно не вынюхивают насекомых по кутикулярным углеводородам? Здесь, наверно, многие сразу же вспомнят, что бабочки и гусеницы часто бывают покрыты причудливыми узорами, которые иногда похожи на чьи-то глаза. Считается, что узоры как раз предназначены, чтобы отпугивать птиц. Но как именно это происходит, почему птицы бояться таких псевдоглаз?
Год назад в журнале Current Zoology вышла статья, в которой утверждалось, что характерные цветные узоры на крыльях бабочек отпугивают хищников сами по себе, мешаниной линий и цветов, а вовсе не тем, что похожи на чьи-то глаза. Однако зоологи из финского Университета Ювяскюля полагают иначе. Они поставили следующий опыт: на пол в птичьей клетке помещали экран, на экран клали червячка, в клетку запускали синицу. Когда синица устремлялась к червячку, на экране возникала картинка. Картинки были такие: совиное «лицо» с открытыми глазами, совиное «лицо» с закрытыми глазами, обычные крылья бабочки с глазчатым узором, крылья с тем же узором, но в котором поменяли цвета, и, наконец, крылья бабочки с закрытыми «глазами».
Синицы бурно реагировали на сову с открытыми глазами и на бабочку с обычным глазоподобным узором, причём на бабочку даже сильнее, чем на сову. Прочие же картинки, в том числе и та, на которой сова спала, синиц волновали в гораздо меньшей степени. В статье, опубликованной в Proceedings of the Royal Society B, авторы работы делают вывод, что узор на крыльях бабочек пугает птиц именно тем, что похож на глаза хищника, который саму эту птицу может съесть.
Но и узоры, и хвосты, и запахи не могут поспорить в надёжности с таким средством самозащиты, как обычная ядовитость. Обычно ядовитые бабочки не утруждают себя синтезом собственного яда, а просто пользуются токсинами, которые накопили в бытность гусеницами, питаясь на несъедобных растениях. Так поступает, например, Pachliopta hector, яркая окраска которой говорит сама за себя. Однако некоторые виды чешуекрылых научились сами делать тот же яд, что и растение, на котором они кормятся. Характерный пример – пестрянка Zygaena filipendulae. Любопытно, что её гусеницы производят цианиды по «растительной» биохимической схеме, хотя гены, отвечающие за процесс, у растений и насекомых всё-таки отличаются.
Иллюстрация к статье:
Обсуждение