Сопроводить меня по различным лабораториям любезно согласился космонавт-испытатель, заместитель командира отряда космонавтов Андрей Бабкин, который еще до прихода в отряд работал специалистом по внекорабельной деятельности. А потому первым делом мы подходим к стенду «Выход-2», где космонавты отрабатывают действия по шлюзованию и в открытом космосе.
Лунная походка
Со времени первых тренировок, которые начались на этом тренажере в 2002 году, он изменился. Раньше в его состав входили два скафандра «Орлан», устройство, обеспечивающее обезвешивание облаченных в них космонавтов (чтобы было все как в невесомости), а также макеты шлюзовых люков. Теперь на стенде появились полноразмерные макеты шлюзовых камер со всеми приборами, как на настоящей космической станции.
Здесь космонавты тренируются шлюзоваться — то есть правильно переходить из воздушного отсека станции в безвоздушное пространство открытого космоса и обратно.
Если раньше моделировалась только деятельность на внешней стороне МКС, то относительно недавно здесь начали проводить тренировки по выходу космонавтов на Луну.
Андрей Николаевич демонстрирует мне такой выход — на нем 100-килограммовый скафандр, который сверху подцеплен к подъемному регулируемому механизму. Этот механизм может сымитировать любой уровень гравитации — от самого востребованного нулевого, как на земной орбите, до лунного (который составляет 16% от земного) и даже до марсианского (38%). Без обезвешивания на Земле в таком еле сдвинешься с места, а с устройством, моделирующим лунную гравитацию, космонавт-испытатель, легко подпрыгивая, передвигается по комнате, почти невесомо, оттолкнувшись от земли, «взлетает» на устроенную для него возвышенность. Потом плавно «слетает» обратно.
— Помните съемки американских астронавтов на Луне, где они неловко себя чувствуют, спотыкаются и падают на ровном месте? — спрашивает Бабкин. — Думаю, если бы у них был тогда подобный стенд, они ощущали бы себя более уверенно. Мы проверяем на «Выходе-2» возможности оператора до полета на МКС и после, спустя примерно день по возвращении с места посадки. Таким образом, условно, погружаем его в обстановку, в какую он попал бы, только прилетев на земной спутник. Важно выяснить, сможет ли он сразу после пребывания в невесомости выполнять большой объем работы на Луне? Ведь по возвращении из космоса космонавту руку поднять нелегко, а тут предлагается еще и поработать: управлять ровером, переносить грузы, устанавливать оборудование. К тому же в безвоздушном пространстве надо прилагать дополнительные усилия для преодоления самого скафандра. Ведь он изнутри наддут, почти как шина «дутик» автомобиля-вездехода. При элементарном сгибе руки или ноги создается ощущение, что ты «сражаешься» с эспандерами, которые всегда пытаются вернуть тебя в исходное положение.
Заглядываю внутрь этого «монстра» под названием «Орлан». Заходить внутрь полностью в не подключенный к системе подачи воздуха и его очистки скафандр мне не советуют, — есть риск потерять сознание от накопления примесей СО2.
Показывают его внутренности с безопасного расстояния: патрон для очистки от углекислого газа, резервуары с водой — для питья через специальную трубочку и для охлаждения тела. Сразу вспомнился случай, как астронавт NASA по причине утечки воды из аналогичной системы охлаждения чуть не «утонул» во время работы в открытом космосе. В шлеме скопилась вода, которая из-за нарушения чистоты штатных каналов пошла вместо охлаждающих трубок в воздушную магистраль и вместе с воздухом стала поступать прямо к лицу астронавта. В наших скафандрах, к счастью, такого не происходило.
Кстати, когда дело дойдет до полетов на Луну, у российских первопроходцев будет, по словам Бабкина, несколько иной скафандр. Кроме новой начинки ранца в местах сгиба ног у него появятся шарниры и гермоподшипники для удобства при ходьбе.
«Взойти на Эльбрус» и «спрыгнуть»
Проходим на следующую площадку — зал тренажеров космических кораблей, где выставлены макеты «Союзов», макеты для отработки разных полетных режимов, стыковки и нештатных ситуаций, например, разгерметизации, задымления в спускаемом аппарате и т.д. Здесь же в ближайшем будущем разместят и макет нового корабля «Орел», когда он будет доведен до нужной кондиции.
В одном из макетов «Союза МС» в момент моего визита работал экипаж дублеров будущего экипажа корабля «Союз МС-22»: Олег Кононенко, Николай Чуб и Андрей Федяев. Как они только поместились в такое маленькое пространство! Тут, как мне сказали, важно соблюдать правила хорошего тона, чтобы, к примеру, неловкими движениями случайно не помешать командиру корабля во время управления.
Работа на тренажерах членов основного экипажа — Сергея Прокопьева, Дмитрия Петелина и американского астронавта Фрэнка Рубио, который может войти в состав этого экипажа в случае подписания соглашения между «Роскосмосом» и NASA о перекрестных полетах, — была намечена на другой день. До старта, который намечен на 21 сентября, им предстоит пройти еще не одну тренировку. Пока в этот экипаж входит единственная женщина из российского отряда космонавтов — Анна Кикина, но если договоренность между «Роскосмосом» и NASA о перекрестных полетах будет достигнута, то она перейдет в состав американского экипажа «Crew-5», который отправится к МКС на корабле компании SpaceX «Crew Dragon» 1 сентября. Напомним, что 25 июня Кикина вылетела в США для активных тренировок.
Между тем в конце мая россиян тестировали на переносимость к неблагоприятным факторам космического полета в барокамере: сначала медленно «поднимали», создавая соответствующее давление, на 5-километровую высоту, где космонавты должны были находиться 30 минут. За это время доля кислорода в воздухе барокамеры упала вдвое — а это сравнимо с условиями на вершине Эльбруса! Ну а после членов будущего экипажа ждал резкий «спуск», скорость которого можно сравнить со скоростью свободного падения.
Иллюстрация к статье:
Обсуждение